logo

Жилище и архитектура - фрагмент из книги

         Ширина рва, разделяющего народную и профессиональную архитектуру, год от года увеличивается. Это глобальная тенденция, проявляющаяся в той или иной степени и с теми или иными особенностями во всех странах. Ров активно копают архитекторы, проектируя все более оторванные от корней, амбициозные и противопоставляющие себя природе здания. Из категории "домов" архитектурные произведения с завидным рвением стремятся попасть в класс "монументальных сооружений". Цель создать кров, дать убежище человеку постепенно подменялась в течении 20-го века жаждой авторского самовыражения  в качестве самоцели, даже, порой, за счет разрушения формы. Однако, как справедливо отметил известный британский архитектор Роберт Максвелл, "Для художника поиск форм распадающегося порядка - это поиск свободы. Архитектура может, конечно, достигнуть состояния искусства, но пока Земля населена людьми, у архитектуры есть другие задачи".

          Эволюция массового архитектурного сознания от принципа безусловного приоритета полезности до декларирования принципиальной бесполезности, протекавшая в двадцатом веке, не могла пройти бесследно: произошла утрата доверия со стороны потребителя и девальвация общественного статуса архитектора.

          В результате, с другой стороны ров расширяет и удлиняет население планеты, которое все больше строит жилищ без всякой помощи архитекторов. Причем это происходит не только в тех местах, где слово "архитектор", мягко говоря, не входит в повседневный лексикон населения, но и в промышленно развитых станах.

          Международные эксперты ООН, выявившие такую удручающую картину, видят причину массового и возрастающего игнорирования людьми услуг профессионалов не только и не столько в стремлении сэкономить деньги, но прежде всего, в том, что зачастую архитекторы представляют свою задачу не в удовлетворении потребностей заказчика и гармоничном вписывании здания в контекст окружающего физического и культурного ландшафта, а стараются воздвигнуть памятник "себе любимому", воплотив в нем собственные воззрения на то, что является удобным, красивым и т. п. Нужды потребителя при этом учитываются постольку, поскольку они не противоречат идеологическим мифам и психологическим установкам самого архитектора. Кроме того, манеры художественно кокетливых, творчески отрешенных, поучающих всезнаек с претензией на визионерство присущие, что греха таить, немалому числу архитекторов во всем мире, могут отпугнуть любого трезво и конкретно мыслящего заказчика. Секрет прост: иметь дело с "гением" весьма обременительно, "гений" непредсказуем и непререкаем, а любому застройщику (или почти любому) не только хочется знать, что он получит за свои деньги, когда и насколько это будет соответствовать его укладу жизни и условиям эксплуатации, но и иметь право решающего голоса в процессе создания для себя среды обитания. Поэтому многие будущие домовладельцы во всем мире выбирают путь пожинания плодов своих собственных ошибок, а не расхлёбывания грехов проектировщика, да еще самим заказчиком оплаченных.

          Справедливости ради надо сказать, что, несмотря на расширение потока народной архитектуры, ее качество в целом снижается. Это объясняется массовой утратой навыков и приемов оптимального строительства, выработанных каждым народом в течение столетий, но исчезнувших за каких-то три-четыре поколения. Нынешние российские плотники, например, не только не умеют возвести дом без единого гвоздя, но и не видят разницы, какой стороной наружу - северной или южной, класть бревно в венце. Притом я говорю не о плотниках, получивших образование в профессионально-технических училищах - там сейчас учат, в основном, по учебникам, написанным кабинетными работниками - с ними заранее все ясно. Я имею в виду деревенских плотников, которым, казалось бы, секреты мастерства должны передаваться от отца к сыну из глубины веков. Массовую утрату ремесленных навыков отмечают исследователи многих стран. Разумеется, в любой из них имеется некоторое количество умельцев, чьи таланты и накопленный опыт предков используют, преимущественно, в реставрационном деле, но это именно единицы, в то время как еще столетие назад почти в каждой российской деревне имелось не по одному прекрасному мастеру, а плотницкое дело было распространенным отхожим промыслом. Сходная картина наблюдается в Германии, Франции, Великобритании, Испании, Италии и многих других странах, что серьезно беспокоит общество и где поэтому все сильнее нарастают охранительные и экологические тенденции.

          Органы государственной власти обычно не являются проводниками идей  экологизма и этнокультурной самобытности. Скорее наоборот, будучи прочно сросшимися с интернациональным финансовым капиталом, они совместно насаждают "башни тысячелетия" и другие "транснациональные" проекты, никак не связанные с конкретными культурными и физическими ландшафтами и выступающими лишь в качестве символов их совокупного могущества. Сейчас, какую книгу или журнал по современной архитектуре ни открой - везде унылые ряды нагромождений жестких углов и стеклянно-бетонно-стальных поверхностей, отличающиеся друг от друга только тем, что одни их создатели следуют законам тяготения и ставят отвесные стены, а другие стараются презреть притяжение Земли, наклоняя стены и ощетиниваясь во все стороны стойками, балками, консолями и растяжками.

          Под влиянием мощного натиска объединенного фронта финансов и государственного принуждения архитектура во многих своих проявлениях за последние восемьдесят лет эволюционировала или, если хотите, деградировала в разновидность дизайна. То есть, вместо того, чтобы создавать архитектурные произведения уникальные не только сами по себе, но и в своём единстве с контекстом, архитекторы занялись производством бесконечных шеренг в принципе равнозначных композиций из простейших геометрический фигур, одинаково "пригодных" для постановки в любой точке земного шара. Благо, оказалось совсем нетрудно освоить ряд нехитрых приемов, чтобы быть причисленным к ордену "прогрессивных" архитекторов, типовой "арсенал"  которых состоит в основном из прямого угла, обширных поверхностей остекления в металлических переплетах, глухих гладких стен из бетона или кирпича, а также трубопроводов, выведенных на всеобщее обозрение.

          За несколько десятков лет было построено огромное количество модернистских зданий, к сонму которых беззастенчиво приложили название "современная архитектура", как будто никакой другой современной архитектуры не существует. Этот узурпированный последователями модернизма термин стал повсеместно вводиться в оборот, в том числе в сочетании со словами "новая" и "прогрессивная," что создало некое подобие дымовой завесы, скрывающей другие точки зрения на архитектуру и собственно другую архитектуру, одновременно задвинув ее, по умолчанию, в категорию "не-новой" и "не-прогрессивной". Нехитрый, но грамотный пропагандистский трюк достиг своей цели: стеклянные коробки стали ассоциироваться с прогрессом и оцениваться как позитивное явление, а все, что не соответствует модернистской концепции - как негативное.

          Со временем в обойму ключевых слов добавилось прилагательное "интернациональная", которое в форме понятия "интернациональный стиль" вошло в оборот на волне послевоенного расширения международных контактов, как в виде туризма, так и по бурно развивающимся техническим каналам, неся на уровне подтекста жизнеутверждающее ощущение глобальной свободы. Весь этот комплекс положительных эмоций был подкреплен действительными техническими достижениями в строительстве, особенно ярко проявившимися в США. Многие помнят всеобщий восторг и ощущение прогресса, которые вызвала выставка "Архитектура США" несколько десятилетий назад в годы хрущевского правления. Так на уровне слов, методами пропаганды и нейролингвистического программирования была произведена переоценка ценностей в архитектуре.

          Вслед за богатством форм философия "интернациональных" "коробок" выхолостила из жилого дома и содержание, что сегодня привело к так называемой концепции "открытого дома", суть которой состоит в том, что архитектор принципиально не интересуется ничем, что связано с будущими функциями здания, укладом жизни и предпочтениями хозяина. Он проектирует некую внешнюю оболочку согласно персональным философским воззрениям и сиюминутным настроениям, а что касается внутренних пространств и предметов, то они должны организоваться сами собой в процессе эксплуатации. Ново, неожиданно, оригинально? В действительности, это не что иное, как отказ от профессиональной ответственности архитектора и попытка налепить себе на причинное место фиговый листок ответственности художника, пользуясь тождественностью части методов, применяемых при работе архитектором и художником. Как известно, каждый несет на себе груз не более того, который способен нести, другой вопрос, стоит ли вверять проектирование среды обитания архитектору, наделенному неполноценной "самонесущей" ответственностью художника-дизайнера?

          Несмотря на массированную пропаганду прямоугольно-стеклянных "шедевров", люди в разных концах планеты упрямо строят традиционные жилища, хотя они не блещут оригинальностью, да и особой красотой. Люди выбирают те или иные дома для жизни в большинстве случаев не потому, что они в них мечтали жить, но потому, что выбирают из доступного. А внутри множества доступного они выбирают, то, о чем знают, что видели. Не обладая информацией о том, что уже построено, не только во всем мире, но и в собственной стране, они обычно копируют дом у соседа. Но, "списывая" у соседа, обязательно повторяешь его ошибки. Кроме того, проблемы, связанные собственно со строительством здания, обычно столь многочисленны, сложны и хлопотны, что о таких тонкостях, как вписывание здания в конкретный контекст физического и культурного ландшафта, будущий хозяин и не вспоминает. Таким образом, здание, как правило, делается не наилучшим для данного конкретного случая образом, а по принципу "лишь бы как", что естественно: ведь не зная куда плыть, приплываешь, обычно, не туда. В итоге создается не вполне подходящая среда обитания, усугубляемая разнообразной "начинкой" дома - от отделки до предметов домашнего обихода.

          Особо неблагоприятная среда создается, когда действуют производители так называемого типового жилища, которые вкупе с фирмами-застройщиками формируют первичный рынок жилья. Им нет дела до удобств и предпочтений каждого жителя, им нет дела до учета особенностей физического  и культурного ландшафта, главное в этом бизнесе - оборачиваемость оборотных средств и рентабельность инвестиций.

          Другим могущественным лобби, помогающим ухудшать среду обитания человека, выступают производители мебели из опилок, кухонного оборудования из пластика, других предметов обстановки, прежде всего светильников, которые светят не туда и не так как надо, но имеют лихой "дизайнерский облик", бытовой техники с массой никогда не используемых функций, бесполезных псевдофункциональных безделушек и аксессуаров. Они манипулируют через рекламу и PR-мероприятия сознанием потребителей понуждая их покупать. То есть, тот самый консьюмеризм, к которому мы стремились в погоне за западным образом жизни, в системе которого потребитель - это главная цель, главный объект экономической  социальной деятельности здесь показывает свою оборотную сторону, сделав из потребителя мишень и игрушку собственных спекулятивных интересов.

          Перекинуть мост через ров или насыпать дамбу от архитектурной эрудиции и претенциозности к народной целесообразности и скромности можно, спроектировав дом, удовлетворяющий, с одной стороны, чувство исполненного профессионального долга, а с другой стороны - не опустошивший кошелек заказчика и вторгшийся чужеродным элементом в природный ландшафт. Несмотря на кажущуюся тривиальность этой задачи - ведь дома уже строятся тысячи лет и слово архитектор существует уже не менее полутора тысяч лет - на самом деле она весьма не проста. Особенно, если профессиональная среда живет в кругу сугубо модернистских мифов, вбитых в процессе образования и закрепленных просмотром зарубежных журналов, значительная часть которых  пропагандирует стеклянно-металлический "сарайный" стиль.

           Не является секретом, хотя и не афишируется в мировой профессиональной, да и в массовой прессе, что подавляющее большинство жилых домов, спроектированных всемирно прославленными корифеями модернизма и их многочисленными последователями, были настолько сильно "очеловечены" их хозяевами в процессе жизни, что неоднократно ставился и ставится вопрос о "незаконнорожденности" этих зданий, в части которых уже мало что осталось от первоначального замысла архитектора. Это относится как к особнякам, так и к многоквартирным домам, а самый распространенный и простой пример того, как люди поправляют архитекторов - массовое остекление лоджий и балконов, присущее не только отечественной действительности.

          Характерен и тот факт, что сотни тысяч туристов ездят по всему свету смотреть "вторичные" архитектурные достопримечательности, то есть припадают не только к первоисточникам, но и любуются на реплики барочного, ампирного и других старых стилей, посещая доступные для экскурсий усадьбы, дворцы и виллы Херстов, Рокфеллеров, Гетти, Вандербильтов, Ротшильдов и других представителей бизнес-элиты, построивших себе за прошедшее столетие и продолжающих сегодня строить здания в ретро-стилях, не уступающие по части роскоши и декоративных качеств зданиям-"первоисточника". Сами архитекторы, проектирующие коробки из стекла и стали, не ходят смотреть на аналогичные постройки своих коллег, где бы то ни было, а стремятся в Версаль, Кижи, Венецию.

          Всё это демонстрирует действительно существующий, а не ситуационный антагонизм и непримиримость двух миров - профессиональной модернистской "тусовки", позиции которой особенно сильны в Европе, и потребителей архитектуры. Противостояние подогревается прессой, прославляющей  в качестве достижений преимущественно здания из стали, стекла и бетона. На несколько скромных премий за достижения в области экологической архитектуры, социального жилищного строительства и бережного встраивания новых зданий в существующий исторический контекст, в мире существует добрый десяток-другой премий с богатыми призовыми фондами, лауреатами которых бывают только те здания, которые выступают в качестве образцов правоверного модернизма. В их число входит и Государственная премия России, присуждаемая, как правило, за здания, эпигонски следующие в русле модернизма и "интернационального" стиля.

          Особняком стоят архитекторы-традиционалисты и колонисты, сознательно жертвующие своими персональными амбициями в пользу системных подходов к построению среды обитания. Они стойко выдерживают натиск архитектурных идеологов и "просвещенных" инвесторов, давно обуреваемых идеей оторвать жилище от "почвенной" категории убежища, крова и "вознести" его на подиум "искусства", где сегодня идут почти исключительно пьесы абсурда, в которых неестественность, истерический надлом и смакование дерьма выдаются за истинное.

          Разумеется, термины "традиционалисты", "экологисты" весьма условны и не выступают в качестве самоназвания. С одной стороны в современных условиях даже корифеи модернизма под давлением общественного мнения вынуждены, скрипя зубами, проектировать экологичные здания. С другой стороны, многие архитекторы, создавая дружественные природе сооружения по внутреннему убеждению, вовсе не считают себя отнесенными к разряду "экологистов" или любому другому классу или группировке. Развитие современной архитектуры уже прошло детский возраст, проявления которого явственно ощущались в начале века, когда можно было объявить себя каким-нибудь футуристом или концептуалистом и важно надувать щеки, произнося витиеватые термины, а публика с восторгом думала, что за этими пышными названиями стоит, кроме амбиций и фантазий, что-то действительно содержательное и подлинное. За прошедшее время общество достаточно далеко ушло в своем развитии и повзрослело. Цена лозунгов, красивых слов самоуверенных деклараций изменилась, так же как методы пропаганды стали более изощрёнными. Люди начали понимать, что за фасадами модернизма, хай-тека, деконструктивизма, постмодернизма не стоят какие-либо более плодотворные идеи, чем уже известные, родившиеся в процессе предыдущего многотысячелетнего развития архитектуры, и наличие ярлыка, свидетельствующего о принадлежности к той или иной современной стилевой "тусовке" - еще не повод для награды.

          Постепенно цена качества конкретного здания в конкретном контексте стала более высокой, чем цена чистоты стиля. Эволюционная логика привела данную тенденцию, с одной стороны, к появлению идеологии смешивания и соответствующего стиля, пока не получившего устоявшегося названия: применяются как термин "mixed'' - смешанный, так и термин 'fusion", обозначающий слияние.

          С другой стороны, все большее количество архитекторов стало снимать шоры догматизма архитектурной формы и возвращаться к изначальному принципу уникальности архитектурного произведения, вытекающему из уникальности каждого конкретного участка земной поверхности, уникальности человеческой личности будущего обитателя, уникальности творческой фантазии архитектора. В их практике стала фигурировать понятие "духа места", обобщающего в себе особенности как физического, так и культурного ландшафта,  а может быть и чего-то еще, пока не познанного, но присутствующего.

          Именно сумма конкретных объективных и субъективных факторов заставляет архитектора, освободившегося от пут модернизма или иного -изма, раскрывшегося для реальности, быть в каком-то случае больше "экологистом", в другом - больше "истористом", в третьем - "рационалистом" и так далее. Говоря иными словами, в наши дни прогрессивен и актуален не архитектор-пропагандист или архитектор-проповедник, поучающий и насаждающий свою идеологию или религию. Сегодня, выполняя социально-экологический заказ Земли и народов ее населяющих, архитектор должен выступать скорее в роли композитора, внимательно слушающего звуки природы, сигналы людей, и в результате создающего гармоничную внутренне  гармонизированную со средой симфонию из материалов и промежутков между ним, так же, как сочиняют музыку: из звуков и пауз между ними.

           Глава первая из книги "Замечательные дома" Автор и составитель А.М.Сидорин издание Архитектура и строительство России ISSN 0235-7259-01-99 страница 6-9

Жилище и архитектура - фрагмент из книги

Яндекс.Метрика